Случай в Погах

Любим на досуге мотаться по окрестностям и фотографировать всякие достопримечательности. Церкви, усадьбы, руины и прочая и прочая. Потом эти фотографии находят свое место на нашей Интернет-страничке и на прочих сайтах про окрестности Петербурга. Невинное занятие, случайно обернувшееся...

Вчера, вооружившись фотоаппаратом, отправились мы в сторону Вырицы, чтобы посмотреть на церкви этого поселка. Их там две: церковь Казанской иконы Божьей Матери (совершенно бесподобное сооружение в древнерусском стиле – так, во всяком случае, написано на табличке у входа) с могилой Серафима Вырицкого (и толпами паломников у нее) и – вторая церковь – свв. Петра и Павла, в другой части поселка, внушительных размеров здание, хотя и не столь восхищающее, как предыдущее.

Вырица. Казанская церковь с часовней над могилой св. Серафима Вырицкого

На крыльце церкви Петра и Павла сидела женщина средних лет. Она спросила меня, куда мы едем после церкви. Я ответил уклончиво, т.к. не очень хотел подвозить ее, да, впрочем, и сам не знал, куда мы поедем дальше. "Это Божий храм," – был ее ответ. Я толкнул дверь, но та не поддалась, хотя табличка на дверях говорила о том, что церковь должна быть открыта. "Закрыто, что ли?" – произнес я вслух, не то обращаясь к женщине, не то разговаривая сам с собой. "Это Божий храм," – повторила она загадочно. Несколько смущенный, я обошел церковь вокруг – действительно, большая – и вернулся к машине.

Разговор с женщиной не шел у меня из головы – не лишенный суеверий, я чувствовал, что отказ мой выйдет мне боком. Поэтому было решено сократить экскурсионную программу и ехать домой.

Из Вырицы мы поехали в направлении Тосно, на развилке повернули на Павловск и при приближении к старой "бетонке" вспомнили о деревне Поги, возле которой находится Смоленская церковь.

Впервые мы оказался в этих местах с год назад и обнаружили возле этой церкви строящуюся усадьбу столь внушительного вида, что приняли ее за особняк "новых русских". В то время в замечательном Рейтинге Eeyore, известном среди краеведов и интересующихся, появился такой комментарий:

Позже в сети было упоминание о подворье, находящемся на этом же месте. Желая прояснить ситуацию с постройкой из первых уст и посмотреть на прогресс, достигнутый строителями за год, мы свернули в Погах направо, в сторону Мызы.

Год назад мы приезжал в Поги ранней весной, и они тогда уже произвели на нас мрачное, зловещее впечатление. Мы, правда, грешили больше на слякоть, отсутствие листвы и безмолвие окружавшего усадьбу парка, но в прошлое воскресенье нашли усадьбу столь же мрачной, несмотря на зелень деревьев и посыпанные мелкой галькой дорожки.

Строительство усадьбы за прошедший год существенно продвинулось – она предстала без лесов, более похожая на загородный дворец, чем на дом престарелых. Церковь тоже была подновлена, правда, с одной лишь стороны.

От дороги вся эта местность отделена забором, но распахнутые настежь ворота, казалось, приглашали нас внутрь. Засомневавшись, въехать ли туда на машине или прогуляться пешочком, я почему-то решил на машине туда не въезжать – мне показалось, что это все равно, что ездить на машине по монастырю.

Я оставил своих спутниц в машине и, взяв фотоаппарат, отправился к усадьбе разузнать назначение этого великолепного строения, поговорить с людьми, поспрашивать, застали ли они здесь развалины прежней усадьбы, сильно ли их снесли, в общем, пообщаться.

Я прошел в ворота и заметил человека, шедшего невдалеке где-то в середине парка. Чувство тревоги вновь охватило меня, но я оставил его без внимания. Между тем человек скрылся где-то между холмиками, а я увидел еще пару рабочих, находящихся в другой стороне парка. Приближаясь к усадьбе, я краем глаза заметил, что и они куда-то исчезли...

Около усадьбы двое рабочих ковыряли плиты. В надежде, что они никуда не уйдут, я направился к ним. "Что это?" – спросил я их. "Дом престарелых," – было мне ответом. "А я читал, что это – подворье." "Да, это и есть подворье, а на его территории строят дом престарелых," – ответили мне. "Спасибо," – мне почему-то не захотелось ничего добавлять. Мрачные они какие-то, недружелюбные.

Подошел поближе к церкви, сделал фотографию. Потом пошел обратно, метров через сто развернулся, чтобы взять крупный план. Щелчок затвора – и краем глаза замечаю какое-то оживление. Чутье подсказывает, что пора уходить.

Возвращаюсь к машине. "Эй, иди-ка сюда!" – окрик сзади. Я, вроде, ничего не ронял, все, что нужно, узнал и вообще не подавал повода обращаться ко мне таким образом. Такое ощущение, что кричат это совсем не мне, хотя не вижу никого, к кому бы это могло относиться – сзади меня двое рабочих, с которыми я разговаривал, чуть ближе и левее, но тоже сзади – еще две внезапно материализовавшихся личности. Оборачиваюсь и вижу, что ко мне быстрыми шагами (опять непонятно, откуда он взялся) приближается пятый. Однако расстояния там в парке большие, все исчисляется сотнями метров, и мне не вполне понятно, что именно он кричит. Однако очевидно, что догоняет он меня совсем не с тем, чтобы подискутировать об истории мызы.

Чувствую агрессию, прибавляю шагу и внезапно различаю его слова: "Здесь нельзя фотографировать! Иди сюда! Эй, отбери у него фотик!"

Опаньки! До спасительного забора еще пара сотен метров, машину не видно – ее загораживает будка, напичканная каким-то оборудованием, и из-за нее появляется мужик. Тот самый, которого я увидел первым, когда только зашел на территорию подворья.

Первая мысль – попал. Вторая – фотоаппарат ценой триста баксов я им просто так не отдам. И пленку засвечивать не дам. Но кто же будет со мной это обсуждать?

Тем временем идущий мне навстречу настроен решительно: "Ты что, не слышишь, тебя зовут! А ну-ка, пошли!"

Понимаю, что побеги я сейчас, он получит сильный выигрыш в дистанции, если побежит мне наперерез. Поэтому подпускаю его ближе, начиная ныть: "Ребята, да что вы! Я – краевед, просто фотографирую церкви, ничего плохого в мыслях не имел. Пожалуйста, не отбирайте у меня фотоаппарат!"

"Это частная территория! Здесь вообще нельзя находиться!" – "Я же не знал..." – "А ну, пошли!" – он делает хватательное движение, пытаясь взять меня за плечо. "Пора!" – я прыгаю в сторону. Его рука соскальзывает, и он пытается сделать мне подсечку. Почему-то предвижу этот маневр, хотя не оглядываюсь, лишь жестче ставлю ноги. Он промахивается. "Стой, сука!".

Но я уже бегу. Мои ноги уже вспомнили всю технику бега, все то, чему меня учили в легкоатлетической школе олимпийского резерва, все то, чем я не занимался уже целых десять лет. И этот забег стоил всех тех соревнований, на которых я когда-то выступал – цена поражения здесь будет существенно выше.

Фотоаппарат сжат в одной руке, очки прыгают на носу – срываю их, зажимаю в другом кулаке – без них мне будет сложно доехать до дома. Огибаю сторожку, впереди – спасительная машина. Бегу не оглядываясь, не знаю, сильно ли от них оторвался... и через пелену близорукости замечаю силуэт закрытых ворот.

Не оглядываясь, ни секунды не задумываясь, надеваю очки, кричу жене: "Марина, держи фотоаппарат!" – бросаю его за ворота и уже прокручиваю пару сценариев дальнейшего развития событий. Если перелезть не удастся, Марине надо валить одной и, уехав на более-менее безопасное расстояние, вызывать подмогу. Если удастся...

И вижу, что удастся – забор рядом с воротами не такой уж высокий!

Удивительно, как быстро соображает мозг в минуту опасности – чтобы прочитать этот абзац, уходит две секунды, чтобы придумать все это – ее десятые доли.

Перелезаю через забор, в прыжке ловлю падающие очки, подхватываю с земли фотоаппарат (за эти секунды замечаю, что ворота оставили на песке характерные полосы. Раньше их не было, их давно уже не закрывали!) и прыгаю в машину. Ключ в замке – слава Богу! – тот час же стартую и срываюсь с места. Лечу на Поги, поворачиваю направо, опять направо – на "бетонку", погони нет.

Через пару поворотов ко мне возвращается способность говорить. Рассказываю о произошедшем своим спутницам, еще задыхаюсь и дрожу – выброс адреналина столь силен, что меня всего трясет.

Они делятся со мной тем, что видели: через некоторое время после того, как я отправился общаться с этими загадочными существами, мужик (это был тот, которого я увидел первым) подошел к воротам и методично их запер. Несколько раз проверил, хорошо ли закреплен замок, постоял недолго, рассматривая нашу машину, потом неспешно пошел назад.

Еще через некоторое время стремительно появилась моя несущаяся к машине фигура, за которой шагах в десяти бежал этот мужик, а в некотором отдалении – еще трое. После того, как я закинул фотоаппарат за ворота, они остановились и как-то напряженно присели.

Больше ни я, ни мои спутницы ничего не видели.

Сегодня, уже достаточно успокоившись, я не перестаю задаваться вопросами:

Если они видели меня, с фотоаппаратом наперевес бредущего к усадьбе, и если это охраняемая территория, почему они не остановили меня сразу? (Очевидный для меня ответ – это не режимный объект, и эта территория не охраняется.)
Почему распахнутые настежь ворота оказались закрытыми после того, как я прошел к усадьбе? (Очевидный для меня ответ – их закрыли специально.)
Почему бродящий где-то невдалеке мужик оказался в нужный момент у меня за спиной? (Очевидный для меня ответ – он закрыл ворота и вернулся, чтобы перехватить меня на обратном пути.)
Почему (если им был нужен мой фотоаппарат) они не отняли его сразу? (Очевидный для меня ответ – они ждали, пока я сделаю фотографию.)
Нужен ли им был мой фотоаппарат? Ведь это улика, если я обращусь в милицию.

Неочевидный, но вероятный ответ напрашивается сам собой: они хотели меня прижать, шантажируя тем, что я нарушил чье-то право частной собственности, фотографировал на сверхсекретном объекте и безусловно подлежу расстрелу как шпион. Но они закроют на это глаза за определенную плату. Тут же можно доходчиво объяснить мне, что их семь человек, и все они могут подтвердить мое сопротивление задержанию (и для убедительности оставить мне несколько отметок на память о таком задержании), при том, что мои спутницы ничего не видели – обзор был надежно закрыт сторожкой.

Странным и загадочным оказалось это место – той самой фотографии на пленке не оказалось. Вообще! Получилась только церковь.

ОБЩИЙ СПИСОК
ХРАМОВ (ПРИХОДОВ), МОНАСТЫРЕЙ И
МОНАСТЫРСКИХ ПОДВОРИЙ СПб ЕПАРХИИ
по состоянию на 1 января 2003 г.

11. Вознесенский (Софийский) Собор г. Пушкина.
Адрес: 189620, Санкт-Петербург, г. Пушкин, Софийская пл., д. 1.

148. Церковь Смоленской иконы Божией Матери. (Приписная к Вознесенскому /Софийскому/ Собору Царского Села). Восстанавливается.
Адрес: Тосненский р-н, между дд. Мыза и Поги (хозяйственный комплекс Софийского Собора).

Пресс-релиз о строительстве Дома престарелых в дер. Поги.

Случай в Погах

Странное и неприятное происшествие